Металлические Кровати Двуспальные
При нэпе и витрины магазинов стали привлекать внимание прохожих. На одной из витрин 1922 года можно было увидеть следующее: двуспальная кровать, на ней... хомут. В левом углу — детская колыбель, а в правом — гроб, обитый глазетом. Вверху, между балалайкой и Эсмарховой кружкой (клизмой, проще говоря), висит портрет Серафима Саровского. Тут же шарманка, пирамида банок американского стерилизованного молока, металлический венок и детский велосипед. А вот витрина 1923 года. Это магазин МПО (Московского потребительского общества) на углу Тверской и Мамоновского переулка. Изображена на ней лавка. Прилавок полон товара, а за прилавком сидит молодой хозяин, опустив голову на руку. Перед ним допитая бутылка и большой бокал, наполовину наполненный вином. Сверху плакат: "Лавка купца Толстосумова". Рядом другая лавка, кооперативная. Приказчик на ней трезвый. Очевидцы рассказывали, что первая лавка привлекала людей больше: Толстосумов пьет — значит, человек душевный.
Москвичам запомнились и другие витрины. В Солодовниковском пассаже на Петровке (он находился рядом с ЦУМом, пока его не снесли и не разбили на том месте сквер) в тридцатые годы во все огромное окно была изображена ромашка. В середине ее находилось лицо девочки с большими черными глазами. С годами витрины и реклама становились строже и даже суровее, но в двадцатые годы можно было прочесть: "Есть дороже, но нет лучше пудры КИСКА-ЛЕМЕРСЬЕ" или: "ЖЕМЧУГА от ТЕТ-А-ТЕТА" и пр.
В дни революционных праздников витрины тоже становились революционными. Так, в окне часового магазина на Кузнецком Мосту (бывший "Павел Буре") был выставлен большой земной шар с часовым циферблатом. Цифра "12" на нем была красной. Справа часовую стрелку к этой цифре подтягивали веревкой четыре фигуры: рабочего, китайца, индуса и негра. С другой стороны стоял Ленин с факелом в руке, и красное пламя обвивало весь земной шар. Надо всем этим красовалась надпись: "Близок час всемирной революции".
Еще в 1931 году на витрине кондитерской можно было увидеть портреты вождей из мармелада, а на витрине галантерейного магазина — портрет Фридриха Энгельса в окружении дамских комбинаций — смесь революции и нэпа.
В 1932 году стиль вывесок стал более строгим. К. И. Чуковский в дневнике отметил: "В Москве теперь такая мода: стеклянные вывески с академически простым шрифтом. Вся Москва увешана ими, а в двадцатые годы все было проще и пестрее".
